Частное образование
20 лет спустя
В начале 1990-х, когда вместе с политическим строем в нашей стране рухнула система государственной монополии на образование, казалось, что теперь-то здесь появятся качественно новые учебные заведения. И действительно, многие энтузиасты из учителей и родителей буквально с нуля стали открывать частные школы, детские сады и даже вузы.
Этот энтузиазм базировался не на пустом месте. Во многих западных странах частные школы, существующие не одну сотню лет (как Eton в Британии или Brillantmont в Швейцарии), дают элитное образование, востребованное и обществом, и государством.
Некоторые из них связаны с той или иной конфессией, как например, основанная при монастыре Charterhouse School в графстве Суррей, Великобритания. Плюсы частной школы очевидны: она обладает большой свободой в определении содержания и организации образования, имеет возможность приглашать более квалифицированных преподавателей, создавать авторские программы, обеспечивать индивидуальный подход к каждому ученику, давать более глубокие знания и создавать в целом более комфортную среду для ребенка, чем это делают государственные школы.
Однако прошло 20 лет, а ситуация со средними учебными заведениями в Москве и регионах радикально не изменилась: основную массу средних учебных заведений составляют школы, являющиеся прямыми наследниками старых советских школ -- с их стремлением к стандартизации программ и равнодушием к индивидуальным запросам учеников. Репутация элитных школ по-прежнему принадлежит десяти-пятнадцати «звездным» школам, известным еще с советских времен.
Частные школы в Москве есть, и многие из них по праву могут называться элитными, поскольку дают высококачественное образование и обеспечивают почти стопроцентное поступление в лучшие вузы страны. Но их настолько мало, что говорить о какой-то сложившейся системе не приходится: даже в Москве, где ситуация сильно отличается от общероссийской в лучшую сторону, количество учащихся в негосударственных школах составляет всего около 5 процентов (а по всей стране их едва ли больше 1 процента).
Кто в них принимается
Негосударственных школ мало, а православных среди них еще меньше. В Москве сейчас действуют всего 22 православные школы, в которых учится около четырех тысяч учеников (и это включая дошкольные отделения). В начале 1990-х их было больше, но многие потом закрылись, на что были свои объективные причины: не все они смогли соответствовать статусу общеобразовательного учреждения.
Изначально православные школы создавались с акцентом на духовное воспитание детей, родителям было важно, что их дети будут находиться в среде верующих одноклассников и учителей, а образовательному процессу уделялось второстепенное значение. Но постепенно отношение со стороны как учителей, так и родителей менялось: становилось очевидно, что нельзя выбирать между православным образованием и воспитанием, с одной стороны, и уровнем общего образования -- с другой.
Московские православные школы можно поделить на два типа: миссионерские и приходские. Это связано с уставными положениями о том, кто в них принимается. Миссионерские берут всех желающих, единственным условием является согласие родителей на то, что ребенок будет получать православное воспитание и изучать православные предметы.
Приходские школы принимают детей с обязательной рекомендацией священника, свидетельствующего, что ребенок из воцерковленной семьи, имеет опыт церковной жизни и регулярно участвует в церковных таинствах. Такое разделение вполне разумно, учитывая разные запросы со стороны родителей: кому-то очень важно, чтобы их ребенок находился строго в среде православных детей, а кто-то лишь встает на путь к воцерковлению и хочет, чтобы их дети мягко приобщились к Православию и получили православное образование.
Сегодня между московскими православными школами существует такое же разделение, как и среди государственных школ: есть обычные средние школы, а есть те, которые ориентируются в своих образовательных программах на максимально высокий уровень и вполне конкурируют с признанными лидерами государственного школьного образования. До 2008 года это деление было условным, поскольку все православные школы носили статус общеобразовательных учреждений и финансировались бюджетом по самой нижней ставке. Хотя некоторые из них с момента возникновения назывались гимназиями или лицеями, но юридически это не было закреплено -- получить аккредитационный статус гимназии, лицея или центра образования с последующим изменением финансирования могли только государственные школы.
Цена статуса
В 2008 году и частные школы наконец официально получили такую возможность. В итоге из двадцати двух православных школ девять приобрели более высокий аккредитационный статус и, соответственно, получили новое бюджетное финансирование: две гимназии (Елизаветинская гимназия, «Эллада»), шесть центров образования («Знак», Православный центр непрерывного образования во имя преп. Серафима Саровского, Православный центр образования свт. Николая Чудотворца, школа «Ретро», Русская школа, гимназия «Радонеж») и начальная школа «Живоносный Источник».
Этот статус сам по себе -- объективный показатель высокого уровня православных школ. Дополнительное же финансирование помогло им пережить последствия финансового кризиса -- не растерять сильный педагогический состав, не повышать стоимость обучения и даже открыть дошкольные отделения. «Разница в финансировании по аккредитационному статусу огромная. К примеру, общеобразовательная школа обычного типа получает в год на одного ребенка около 63 тысяч рублей, для центра образования эта сумма составляет примерно 100 тысяч, а для гимназий и лицеев -- 120 тысяч рублей, -- поясняет исполнительный директор Совета православных школ Москвы Алексей Станиславович Тишутин. -- Это является хорошим стимулом для школы -- получение более серьезного статуса, подкрепляемого материально.
Поэтому еще несколько сильных православных гимназий, не имеющих пока такого статуса де-юре, поставили перед собой задачу его в ближайшее время получить».
Учебная программа в таких школах достаточно сложная, поэтому сюда попадают только те дети, которые могут с этой нагрузкой справиться. В некоторых школах предупреждают: «Если вы хотите к нам, вы должны быть готовы, что у вашего ребенка не будет даже друзей -- у него просто не останется на это времени. Он будет учиться двадцать четыре часа в сутки -- такая у нас программа».
И на подобные школы есть спрос. Ведь сама по себе православная гимназия означает сильное гуманитарное образование, связанное с углубленным изучением литературы и истории, древних языков -- древнегреческого и латыни, иностранных языков, некоторые из которых не преподают даже в «языковой» государственной школе, например сербского.
Эта гуманитарная направленность, кстати, часто отталкивает от православных гимназий тех родители, чьи дети проявляют математические или естественно-научные способности, -- считается, что таким детям лучше идти в специализированные государственные школы. Но частная школа, в которой практически отсутствуют классные параллели, просто не может себе позволить создавать отдельные профильные классы -- физико-математический или медико-биологический.
Однако, считает директор православной классической гимназии «Радонеж» Михаил Борисович Тишков, и эту проблему православные школы могут решить и решают: «Создавать многопрофильные классы, как это делают государственные школы с большим количеством учеников, -- экономически очень сложно. Поэтому мы создали программу, подразумевающую сильное углубленное гуманитарное образование плюс сильная математика. Когда в нашей школе появляется ребенок, который хочет поступать на биологический, химический факультеты или в медицинский вуз -- мы создаем углубленное обучение буквально для него одного -- выделяем дополнительные часы профильному педагогу, и он с ним занимается».
Впрочем, подчеркивает Михаил Борисович, православная школа стоит на позиции широкого гуманитарного образования, которое ребенок должен получить вне зависимости от того, какую специализацию он выбирает: «Мы себя видим хранителями старого российского образования как образования широкого. Мы сопротивляемся современному тренду на очень раннюю специализацию с потерей широты. Те, кто выбирает спецшколы, получают там очень хорошее образование. Но они не получают массу всякой дополнительной специфики, которая есть у нас». По его словам, в Москве, например, существует православная школа, где есть очень сильная программа по биологии: специализированный класс и ежегодный летний биологический лагерь для тех, кто хочет идти в медицинский вуз или на биофак.
Родительский минимум
Итак, частные православные школы готовы выкладываться и обеспечивать качественное образование очень высокого уровня: приглашать сильных профессионалов, открывать специализированные классы и т. д.
Однако вопрос остается открытым: почему количество негосударственных православных школ, дающих качественное образование, не растет и почему лишь небольшому их числу удается полноценно конкурировать с сильнейшими государственными учебными заведениями?
Как считает Михаил Борисович Тишков, «в массе своей православные школы на сегодняшний день ориентируются на некую планку хорошей средней общеобразовательной школы без каких-либо перегрузок.
И мнение обо всех православных школах как о школах с невысокими образовательными запросами формируется из-за этой массовости. Когда начинаешь перечислять конкретные школы -- говорится, что это исключение».
В негосударственную школу родители не всегда приводят детей за повышенными нагрузками и дополнительными знаниями. Например, некоторые понимают, что их ребенку в силу каких-то индивидуальных особенностей будет очень сложно существовать в рамках государственной школы, поэтому они рассчитывают на особый климат внутри школы и заботу со стороны педагогов. Особенно важным это становится для православных семей, которые думают в первую очередь об особом духовном воспитании.
Поэтому у значительного числа православных родителей есть четко выраженные требования к школе: хорошее православное образование и православная среда плюс хорошее среднее образование, но без особых излишеств, чтобы ребенок не перегружался предметами. «Уровень образования в наших школах прежде всего регулируется родительским запросом. Не такое уж большое количество родителей готовы сильно напрягаться и лезть из кожи вон, чтобы дать ребенку высококачественное образование.
С этим может быть и связан тот факт, что православных школ, которые имеют высокие образовательные амбиции и сильно углубленные образовательные программы, не так много», -- считает М. Б. Тишков.
Но, пожалуй, основной проблемой, мешающей православным школам развиваться и привлекать большее количество учеников, был и остается финансовый вопрос.
Лишь у одной православной гимназии в Москве есть здание, построенное специально для нее и переданное в безвозмездное пользование собственником. Перед остальными школами ежегодно вставали две серьезные проблемы.
Первая: размер арендной платы, ежегодно растущей и довольно существенной. Вторая: школы, как правило, имели краткосрочную аренду, что держало всех -- и школу, и родителей -- в состоянии постоянной нестабильности: на следующий год договор могли просто-напросто не продлить, и тогда пришлось бы искать другое здание.
Неустойчивое положение не давало школам возможности привлекать спонсоров-инвесторов, чтобы серьезно вкладываться в ремонт помещений и обустройство территорий. И только в 2005 году решением правительства Москвы арендованные здания были переданы православным школам в безвозмездное пользование, что позволило школам встать на ноги и почувствовать себя более-менее уверенно.
В отличие от светских частных учебных заведений, которые могут брать с родителей учеников большую ежемесячную плату, православные школы являются почти бесплатными: стоимость обучения в них зачастую символическая. Большая часть учащихся -- дети из малоимущих или многодетных семей, очевидно, что ни о каких значительных вступительных взносах и крупной ежемесячной плате речи быть не может. В каких-то школах есть фиксированная оплата, в каких-то она существует в виде добровольных пожертвований -- кто сколько может. Бывает так, что кто-то не может совсем ничего -- и, конечно, такой ученик продолжает учиться.
Но основная опасность, грозящая вполне успешным православным гимназиям и школам, это уменьшение бюджетного финансирования, поскольку, с учетом социальной ориентации их работы и значительной доли детей из небогатых семей, оно является критическим для их выживания. Поэтому «эксперименты», в последнее время осуществляемые московскими властями с финансированием частных школ, поставили ряд православных школ на грань закрытия.
Равнодушный Левиафан
В январе 2010 года московским правительством было принято решение, согласно которому все частные школы предлагалось уравнять в финансировании, выделять бюджетные деньги на все подобные учебные заведения одинаково и по самому минимальному уровню. «Наши неоднократные обращения к властям, политикам и даже к нашим союзникам ни к чему не привели, -- рассказывает Алексей Станиславович Тишутин. -- Единственное, что подействовало, это обращение содружества негосударственных школ в Федеральную антимонопольную службу.
Комиссия Управления ФАС по Москве постановила, что это решение московских властей нарушает антимонопольное законодательство, поскольку это поставило частные школы в неравное положение с государственными: для них было сохранено аккредитационное финансирование, для частных школ -- прекращено». Впрочем, это не помогло тем девяти православным школам, которые имеют высокий аккредитационный статус, вернуть недополученные деньги.
В некоторых странах религиозные школы, например католические или протестантские, бесплатны, они включены в систему так называемых public school и существуют наравне со школами светскими. В России подобной системы не сложилось, по крайней мере в Москве нет ни одной государственной православной школы или школы с совместной формой собственности.
«Если не предусмотрено юридически создание государственных православных школ, то тогда частные школы должны быть равными с государственными: иметь бюджетное финансирование по аккредитационному принципу, иметь нормальные, приспособленные здания с долгосрочной арендой на безвозмездной основе, покрытие затрат на коммунальные платежи, ремонт, содержание прилегающих территорий и на мебель.
Тогда мы сможем приблизить наши школы к варианту полной бесплатности и сделать их максимально доступными для людей», -- уверен Алексей Станиславович.
Автор статьи: Ирина Котельникова
Дата: 2011-06-24 04:26:35
К списку статей
